Художник. Весь блиндаж был изрисован. Шероховатые листы МДФ, в которые была забрана землянка были покрыты различными узорами, пейзажами, фантазиями о мире. Силуэты солдата и девушки в длинном красном платье, где каждая складочка выведена красным маркером, чуткой рукой.
Рисовать начинал он от спального места. Там были самые светлые, самые мечтательные рисунки, по мере отдаления, превращающиеся в черные сплетения ветвей, сломанные мечи, стаю черных волков, с оскаленными мордами, в хищные когти и глаза с хищными вертикальными зрачками.
Его прозвали Микель, за его собственную, маленькую сикстинскую капеллу. За тот путь, который он прорисовал в своем убежище. От светлых мечтаний о мире и любимой до мрачных, хотонических полотен, обличенных образов страхов.
Однажды он ушел. Ушел и не вернулся. И я надеюсь, что те, кто снял облицовку с его блиндажа однажды выставят это на выставке его имени.
И что среди тех, кого вернут, кто младше 25 окажется и он. Все кто не заслужил страшной участи. И те, кто заслужил, надеюсь, тоже вернутся. Что вернут тех кто пал, и спит сейчас на чужбине.
Автор фото и рассказаХудожник до сих пор не найден.
Это я к чему. Вот где они —
«главные творцы, отрефлексировавшие эту войну», «увидевшие и пропустившие сквозь себя» и прочая, прочая, прочая. А диванным искусствоведам, раздающим титулы допреже этой самой войны завершения я бы порекомендовал завалить. Не вставая с дивана.
Ну вот я и порекомендовал.