"На 81-м году жизни умерла народная артистка России Наталья Тенякова, актриса, которую и при жизни не стеснялись называть великой". Озвучила роль Ахматовой в фильме «Татарская княжна» (2008).
"Знавшие Наталью Максимовну Тенякову рассказывают, что она всегда шутила: вот меня не станет, и все будут говорить, что умерла баба Шура. В общем-то, если смотреть новостную ленту, грустное пророчество сбылось: миллионы сограждан действительно помнят Тенякову прежде всего по роли сварливой, хлопотливой соседки главного героя в известном нескольким поколениям буквально наизусть фильме Владимира Меньшова «Любовь и голуби».
У Теняковой там действительно роль — образец мастерства, роль-драгоценность, добытая словно из ничего, на ходу и без усилий.
На самом деле в той комедии она и сниматься не хотела — героиня была в два раза старше актрисы, да и все это просто забавная шутка, развернутый этюд на характерность, какой дают иногда студентам, чтобы проверить их ролевой диапазон, ну или вволю творчески похулиганить.
Что же, в фильме «Любовь и голуби» Тенякова просто показала, что она — которую в кино знали еще по знаменитому фильму «Старшая сестра», в театре же по прекрасным ролям сначала в БДТ Георгия Товстоногова, лучшей труппе Советского Союза (в том числе в выдающихся товстоноговских «Ревизоре», «Трех мешках сорной пшеницы» и «Дачниках»), а с конца 70-х в московском Театре имени Моссовета — так вот, показала она, что может просто все и что нет у нее никаких границ актерского «применения».
Конечно, очень важно было, что в растащенном зрителями на цитаты фильме Меньшова Тенякова играла вместе со своим мужем Сергеем Юрским. Тенякова и Юрский были одной из самых знаменитых и уважаемых актерских семей. Их связывало не только происхождение (оба родились в Ленинграде) и фундаментальная, особая ленинградская театральная школа — Наталья Тенякова была ученицей великого театрального педагога Бориса Зона,— но и опыт стойкости к гонениям: когда-то на Юрского ополчился местный партийный бонза Романов, да так, что семье пришлось буквально бежать в столицу, где их «приютил» как раз Театр имени Моссовета. Тенякова сыграла на его сцене немало значительных ролей, многие из них в режиссуре Сергея Юрского: сильных женщин, преданных и требовательных жен своих мужей, как Софья Андреевна Толстая, или бунтарш, как ибсеновская Гедда Габлер. Потом по приглашению Олега Ефремова актриса перешла в Художественный театр, в труппе которого служила до конца жизни.
И все-таки Юрский и Тенякова, украшавшие несколько десятилетий жизнь театральной Москвы, всегда оставались отчетливо отдельными. Можно сказать — оставались ленинградцами. Или даже петербуржцами.
К ним как-то невозможно применить слово «звезды», они ими и не были, и само слово это их недостойно. Но знаки их человеческого и актерского высочайшего качества были видны всем, кто вообще способен разглядеть настоящее качество.
При этом определить особенность актерского таланта Теняковой довольно сложно. Ее невозможно было ни с кем перепутать — и благодаря густому, с годами только усилившему свою выразительную хриплость голосу, и особым интонациям, и каким-то неповторимым, часто ломаным жестам, резким движениям головы и рук, очевидной эмоциональной возбудимости, при этом окороченной тревожным, проницательным интеллектом. Вот представляешь себе особые черты ее индивидуальности — и понимаешь: приложи их к кому-то другому, и ничего не выйдет, получится неестественно и неинтересно. А Тенякова умела быть одновременно здешней и возвышенной, укорененной в быт и земные печали, но вместе с тем непонятной и непостижимой.
Она сыграла немало ролей в Художественном театре, но часто «отлучалась» — вместе с Юрским, когда он ставил «немхатовского» Эжена Ионеско (в «Стульях» — это было еще в середине 90-х — Тенякова блестяще доказала, что вроде бы чуждая русской школе драматургия абсурдизма может быть ею отлично присвоена) или свои фантазии о Марке Шагале. Актриса вроде бы «старой» закалки, она безошибочно определяла таланты нового времени — и одну из лучших своих театральных ролей, Гурмыжскую в «Лесе» Островского, сыграла у Кирилла Серебренникова. С молодыми Данилом Чащиным и Дмитрием Сердюком работала над пьесой о Светлане Аллилуевой в МХТ и монологом матери из «Жизни и судьбы» Василия Гроссмана в спектакле Театра наций. Как всякая крупная личность, она знала, что такое доверять и не оглядываться на авторитеты и правила. И еще важнейший урок Теняковой — как прожить большую жизнь в стране и в искусстве и при этом никогда не солгать и не принять участие ни в чем дурном" (kommersant.ru/doc/7801036)
"Я родилась 11 (23) июня 1889 года под Одессой (Большой Фонтан). Мой отец был в то время отставной инженер-механик флота. Годовалым ребенком я была перевезена на север – в Царское Село. Там я прожила до шестнадцати лет. Мои первые воспоминания – царскосельские: зеленое, сырое великолепие парков, выгон, куда меня водила няня, ипподром, где скакали маленькие пестрые лошадки, старый вокзал и нечто другое, что вошло впоследствии в «Царскосельскую оду». Каждое лето я проводила под Севастополем, на берегу Стрелецкой бухты, и там подружилась с морем. Самое сильное впечатление этих лет – древний Херсонес, около которого мы жили.
Читать я училась по азбуке Льва Толстого. В пять лет, слушая, как учительница занималась со старшими детьми, я тоже начала говорить по-французски. Первое стихотворение я написала, когда мне было одиннадцать лет. Стихи начались для меня не с Пушкина и Лермонтова, а с Державина («На рождение порфирородного отрока») и Некрасова («Мороз, Красный нос»). Эти вещи знала наизусть моя мама. <...> Я не переставала писать стихи. Для меня в них – связь моя с временем, с новой жизнью моего народа. Когда я писала их, я жила теми ритмами, которые звучали в героической истории моей страны. Я счастлива, что жила в эти годы и видела события, которым не было равных" (1965)
Начало биографии Ахматовой: vk.com/wall-12701496_19371
Родилась я ни поздно, ни рано Это время блаженно одно, Только сердцу прожить без обмана Было Господом не дано.
Оттого и темно в светлице Оттого и друзья мои, Как вечерние грустные птицы, О небывшей поют любви. (1913)
ИВА А я росла в узорной тишине, В прохладной детской молодого века. И не был мил мне голос человека, А голос ветра был понятен мне. Я лопухи любила и крапиву, Но больше всех серебряную иву. И, благодарная, она жила Со мной всю жизнь, плакучими ветвями Бессонницу овеивала снами. И — странно! — я ее пережила. Там пень торчит, чужими голосами Другие ивы что-то говорят Под нашими, под теми небесами. И я молчу… Как будто умер брат. (1940)
«Остановка в пустыне» (Нью-Йорк, 1970) – первая, составленная им самим книга. Тексты переправили в США тайно. "выпустить книгу в «тамиздате» — сильно осложнить жизнь в СССР, где к этому времени надежды издать её рухнули" Сборник назван по стихотворению о сносе столетней, единственной греческой церкви Ленинграда. Закрытый лишь в 1939, храм простоял до 1962. Снесён как «малохудожественный». Стихотворение отразило не только впечатление поэта, писавшего с 16 лет, но отсчитывавшего своё творчество именно с 1962 ("к этому моменту написано уже довольно много, тексты расходились по самиздатовским изданиям, некоторые, как, например, «Пилигримы», получали определенную популярность, но в те сборники, которые он составлял лично, поэт ранние тексты не включал"). В августе 1961 произошло знакомство с Ахматовой, в декабре написан «Рождественский романс» — одна из визитных карточек молодого поэта. Именно этим стихотворением открывалась книга «Остановка в пустыне». 5 марта 1966 умерла Ахматова. И именно в первой половине 1966 написана «Остановка в пустыне», хотя храм снесли 4 года назад (vk.com/wall-47395_13546) «никто и ничто не научил меня так понимать и прощать все – людей, обстоятельства, природу, безразличие высших сфер, как она». vk.com/wall-47395_15365 vk.com/wall-47395_14502 "«Остановка в пустыне» — текст периода Бродского-классициста, хорошо иллюстрирующее признание: «Я заражен нормальным классицизмом». Написано после возвращения из ссылки — осужденный «за тунеядство» в марте 1964 и этапированный на поселение в Архангельскую область он был досрочно освобожден в сентябре 1965 после значительных хлопот деятелей культуры. Суд сделал поэта мировой знаменитостью задолго до того, как мир прочел его стихи. [...] аванс, который вполне можно было не оправдать, но Бродский оправдал в полной мере — как поэт он действительно развивался очень быстро. Если одна линия его поиска — освоение сложного метафорического языка барокко, обнаруженного у английских поэтов-метафизиков, то другая — кристальный по ясности язык драматического монолога, который несмотря на реалии Ленинграда воспринимался как античный. Здесь событие — несколько театральный голос частного человека, осознающего себя внутри большой истории, свободно рассуждающего о ней. В 1965-72 создан ряд произведений, изображающих повседневность Римской империи периода заката глазами ее обитателей — «Дидона и Эней», «Anno Domini», «Под дороге на Скирос», «Конец прекрасной эпохи», «Post aetatem nostrum», «Письма римскому другу», «Одиссей Телемаку». Эффект этих стилизаций в том, что римская повседневность у Бродского выглядит как будущая антиутопия. «Остановка в пустыне» — ранний текст этого цикла, правила которого к тому времени не сложились. [...] Стихотворение выделяется откровенной современностью фактуры, античность его — в языке, образе лир.субъекта, размере, контексте творчества. Но показательно, насколько важным текст оказался для поэта — его название стало названием первой книги. [...] Размышление лир.субъекта отталкивается от факта: храм искусства оказывается популярнее, чем храм веры. Ничего с этим не поделаешь, но расстраивает нюанс: «безобразно плоская черта» на месте «нормального купола». Размышляющий тут же себя одергивает в том ключе, что столь тонкие суждения вкуса вряд ли имеют значение в ситуации, когда человек зависит «от пропорций безобразья». Разрушение храма выглядит как окончательное отпадение современности от традиций греческой христианской культуры. [...] Греков, оказывается, мало не только в Ленинграде, но и в мире" magazines.gorky.media/zvezda/2015/5/o-sadike-grecheskoj-czerkvi-i-tatarskom-semejstve.html mitropolia.spb.ru/news/monitoring/?id=33717 33pelenki.ru/37935.html tvspb.ru/news/2015/02/14/muzyika-tserkov-i-lyudi-ili-chto-obschego-u-peterburga-s-gretsiej old.bigenc.ru/religious_studies/text/1956064
